В сказке рассказывается про муравьишку, который в перед заходом солнца оказался далеко от своего муравейника. По пути домой у него было немало приключений, ему многие помогали: гусеница, паук, жужелица и др. Если бы не их помощь – не добраться муравью домой вовремя!
Как муравьишка домой спешил читать
Залез Муравей на березу. Долез до вершины, посмотрел вниз, а там, на земле, его родной муравейник чуть виден. Муравьишка сел на листок и думает: «Отдохну немножко — и вниз».
У муравьев ведь строго: только солнышко на закат, — все домой бегут. Сядет солнце, — муравьи все ходы и выходы закроют — и спать. А кто опоздал, тот хоть на улице ночуй. Солнце уже к лесу спускалось. Муравей сидит на листке и думает: «Ничего, поспею: вниз ведь скорей». А листок был плохой: желтый, сухой. Дунул ветер и сорвал его с ветки.
Несется листок через лес, через реку, через деревню. Летит Муравьишка на листке, качается — чуть жив от страха. Занес ветер листок на луг за деревней, да там и бросил. Листок упал на камень, Муравьишка себе ноги отшиб. Лежит и думает: «Пропала моя головушка. Не добраться мне теперь до дому. Место кругом ровное. Был бы здоров — сразу бы добежал, да вот беда: ноги болят. Обидно, хоть землю кусай». Смотрит Муравей: рядом Гусеница-Землемер лежит. Червяк-червяком, только спереди — ножки и сзади — ножки. Муравьишка говорит Землемеру: — Землемер, Землемер, снеси меня домой. У меня ножки болят. — А кусаться не будешь? — Кусаться не буду. — Ну садись, подвезу.
Муравьишка вскарабкался на спину к Землемеру. Тот изогнулся дугой, задние ноги к передним приставил, хвост — к голове. Потом вдруг встал во весь рост, да так и лег на землю палкой. Отмерил на земле, сколько в нем росту, и опять в дугу скрючился. Так и пошел, так и пошел землю мерить. Муравьишка то к земле летит, то к небу, то вниз головой, то вверх. — Не могу больше! — кричит. — Стой! А то укушу! Остановился Землемер, вытянулся по земле. Муравьишка слез, еле отдышался. Огляделся, видит: луг впереди, на лугу трава скошенная лежит. А по лугу Паук-Сенокосец шагает: ноги как ходули, между ног голова качается.
— Паук, а Паук, снеси меня домой! У меня ножки болят. — Ну что ж, садись, подвезу. Пришлось Муравьишке по паучьей ноге вверх лезть до коленки, а с коленки вниз спускаться Пауку на спину: коленки у Сенокосца торчат выше спины. Начал Паук свои ходули переставлять — одна нога тут, другая там; все восемь ног, будто спицы, в глазах у Муравьишки замелькали. А идет Паук не быстро, брюхом по земле чиркает. Надоела Муравьишке такая езда. Чуть было не укусил он Паука. Да тут, на счастье, вышли они на гладкую дорожку. Остановился Паук. — Слезай, — говорит. — Вот Жужелица бежит, она резвей меня.
Слез Муравьишка. — Жужелка, Жужелка, снеси меня домой! У меня ножки болят. — Садись, прокачу. Только успел Муравьишка вскарабкаться Жужелице на спину, она как пустится бежать! Ноги у нее ровные, как у коня.
Бежит шестиногий конь, бежит, не трясет, будто по воздуху летит. Вмиг домчались до картофельного поля. — А теперь слезай, — говорит Жужелица. — Не с моими ногами по картофельным грядам прыгать. Другого коня бери. Пришлось слезть. Картофельная ботва для Муравьишки — лес густой. Тут и со здоровыми ногами — целый день бежать. А солнце уж низко. Вдруг слышит Муравьишка, пищит кто-то: — А ну, Муравей, полезай ко мне на спину, поскачем. Обернулся Муравьишка — стоит рядом Жучок-Блошачок, чуть от земли видно. — Да ты маленький! Тебе меня не поднять.
— А ты-то большой! Лезь, говорю. Кое-как уместился Муравей на спине у Блошака. Только-только ножки поставил. — Влез? — Ну влез. — А влез, так держись. Блошачок подобрал под себя толстые задние ножки, — а они у него, как пружинки складные, — да щелк! — распрямил их. Глядь, уж он на грядке сидит. Щелк! — на другой. Щелк! — на третьей. Так весь огород и отщелкал до самого забора. Муравьишка спрашивает: — А через забор можешь? — Через забор не могу: высок очень. Ты Кузнечика попроси: он может. — Кузнечик, Кузнечик, снеси меня домой! У меня ножки болят. — Садись на загривок. Сел Муравьишка Кузнечику на загривок. Кузнечик сложил свои длинные задние ноги пополам, потом разом выпрямил их и подскочил высоко в воздух, как Блошачок. Но тут с треском развернулись у него за спиной крылья, перенесли Кузнечика через забор и тихонько опустили на землю. — Стоп! — сказал Кузнечик. — Приехали. Муравьишка глядит вперед, а там река: год по ней плыви — не переплывешь. А солнце еще ниже. Кузнечик говорит: — Через реку и мне не перескочить. Очень уж широкая. Стой-ка, я Водомерку кликну, будет тебе перевозчик. Затрещал по-своему, глядь — бежит по воде лодочка на ножках. Подбежала. Нет, не лодочка, а Водомерка-Клоп.
— Водомер, Водомер, снеси меня домой! У меня ножки болят. — Ладно, садись, перевезу. Сел Муравьишка. Водомер подпрыгнул и зашагал по воде, как посуху. А солнце уж совсем низко. — Миленький, шибче! — просит Муравьишка. — Меня домой не пустят. — Можно и пошибче, — говорит Водомер. Да как припустит. Оттолкнется, оттолкнется ножками и катит-скользит по воде, как по льду. Живо на том берегу очутился. — А по земле не можешь? — спрашивает Муравьишка. — По земле мне трудно, ноги не скользят. Да и гляди-ка: впереди-то лес. Ищи себе другого коня. Посмотрел Муравьишка вперед и видит: стоит над рекой лес высокий, до самого неба. И солнце за ним уже скрылось. Нет, не попасть Муравьишке домой! — Гляди, — говорит Водомер, — вот тебе и конь ползет.
Видит Муравьишка: ползет мимо Майский Хрущ — тяжелый жук, неуклюжий жук. Разве на таком коне далеко ускачешь? Все-таки послушался Водомера.
— Хрущ, Хрущ, снеси меня домой! У меня ножки болят. — А ты где живешь? — В муравейнике за лесом. — Далеконько… Ну что с тобой делать? Садись, довезу. Полез Муравьишка по жесткому жучьему боку. — Сел, что ли? — Сел. — А куда сел? — На спину. — Эх, глупый! Полезай на голову. Влез Муравьишка Жуку на голову. И хорошо, что не остался на спине: разломил Жук спину надвое, два жестких крыла приподнял. Крылья у Жука точно два перевернутых корыта, а из-под них другие крылышки лезут, разворачиваются: тоненькие, прозрачные, шире и длиннее верхних. Стал Жук пыхтеть, надуваться: «Уф, уф, уф!» Будто мотор заводит. — Дяденька, — просит Муравьишка, — поскорей! Миленький, поживей! Не отвечает Жук, только пыхтит: «Уф, уф, уф!»
Вдруг затрепетали тонкие крылышки, заработали. «Жжж! Тук-тук-тук!..» — поднялся Хрущ на воздух. Как пробку, выкинуло его ветром вверх — выше леса. Муравьишка сверху видит: солнышко уже краем землю зацепило. Как помчал Хрущ — у Муравьишки даже дух захватило. «Жжж! Тук-тук-тук!» — несется Жук, буравит воздух, как пуля. Мелькнул под ним лес — и пропал. А вот и береза знакомая, и муравейник под ней. Над самой вершиной березы выключил Жук мотор и — шлеп! — сел на сук. — Дяденька, миленький! — взмолился Муравьишка. — А вниз-то мне как? У меня ведь ножки болят, я себе шею сломаю.
Сложил Жук тонкие крылышки вдоль спины. Сверху жесткими корытцами прикрыл. Кончики тонких крыльев аккуратно под корытца убрал. Подумал и говорит: — А уж как тебе вниз спуститься, — не знаю. Я на муравейник не полечу: уж очень больно вы, муравьи, кусаетесь. Добирайся сам, как знаешь. Глянул Муравьишка вниз, а там, под самой березой, его дом родной. Глянул на солнышко: солнышко уже по пояс в землю ушло. Глянул вокруг себя: сучья да листья, листья да сучья. Не попасть Муравьишке домой, хоть вниз головой бросайся! Вдруг видит: рядом на листке Гусеница Листовертка сидит, шелковую нитку из себя тянет, тянет и на сучок мотает. — Гусеница, Гусеница, спусти меня домой! Последняя мне минуточка осталась, — не пустят меня домой ночевать. — Отстань! Видишь, дело делаю: пряжу пряду. — Все меня жалели, никто не гнал, ты первая! Не удержался Муравьишка, кинулся на нее да как куснет! С перепугу Гусеница лапки поджала да кувырк с листа — и полетела вниз.
А Муравьишка на ней висит — крепко вцепился. Только недолго они падали: что-то их сверху — дерг! И закачались они оба на шелковой ниточке: ниточка-то на сучок была намотана. Качается Муравьишка на Листовертке, как на качелях. А ниточка все длинней, длинней, длинней делается: выматывается у Листовертки из брюшка, тянется, не рвется. Муравьишка с Листоверткой все ниже, ниже, ниже опускаются.
А внизу, в муравейнике, муравьи хлопочут, спешат, входы-выходы закрывают. Все закрыли — один, последний, вход остался. Муравьишка с Гусеницы кувырк — и домой. Тут и солнышко зашло.
